1.3.2. Монгольское завоевание. Образование монгольского государства. Русь и Орда. Экспансия с Запада.

Монгольское завоевание и его влияние на историю нашей страны. Экспансия с Запада и ее роль в истории народов Руси и Прибалтики.

Объединение монгольских племен произошло на рубеже XII-XIII вв. под руководством вождя Темучина, принявшего в 1206 г. титул Чингисхана. На просторах Великой Степи и до того не раз появлялись объединения кочевников, становившиеся грозой для соседей: Тюркский каганат в VI в., печенежская орда в X-XI вв. и другие. Но такие союзы обычно скоро распадались и исчезали со страниц истории. На этот раз получилось иначе. В ходе затяжных войн с соседями сложилась централизованная и милитаризованная империя. Держава Чингисхана имела четкое военно-административное деление, государственный аппарат из китайских и уйгурских чиновников, почтовую связь, регулярное налогообложение; свод законов («Яса») уравнивал в правах верующих всех религий.

Основой империи стала армия, основанная на поголовной воинской повинности, четкой структуре (тумены — «тьмы», тысячи, сотни и десятки) и жесткой дисциплине. Каждый воин в любое время должен был быть готов к походу со всем необходимым снаряжением, «вплоть до шильев, игл, веревок, ездового и вьючного скота, ослов и верблюдов». Квартирмейстеры определяли пути передвижения, места стоянок, запасы воды и фуража на местах военных действий. Сведения о будущих объектах агрессии собирали купцы, руководители караванов и специальные посольства. Штаб планировал военные кампании; командующие не ходили в бой, а руководили войсками при помощи сигналов флагами, звуками труб или дымом. Инженерные части могли быстро обеспечить форсирование большой реки и на месте изготовить и применить осадные орудия; отдельные рода войск согласованно решали основные задачи. Эта армия могла передвигаться со скоростью до 80 км в сутки. Такая организация давала монгольскому войску преимущество при столкновении с ополченцами или феодальными дружинами как в Азии, так и в Европе.

В результате серии походов Чингисхану и его преемникам удалось создать империю, включавшую Китай, Корею, Среднюю Азию, Иран, Ирак, Афганистан, Закавказье, Сирию и степи Восточной Европы и Казахстана. На юго-восточном направлении монгольские армии высаживались в Индонезии и на Японских островах; на Ближнем Востоке они дошли до Египта, а в Европе — до границ Австрии.

В 1235 г. курултай (съезд монгольской знати) отправил в Великий западный поход половину всех имперских сил — по современным подсчетам, примерно 70-80 тыс. человек. К тому времени эту армию можно лишь условно называть «татаро-монгольской» (термин появился в научной литературе в XIX в.). К середине XIII в. в державе Чингисхана монгольскими оставались командный состав и гвардия; остальные войска являлись имперской армией, где бок о бок сражались представители всех покоренных стран — китайцы, аланы, персы и тюрки. После покорения Волжской Булгарии и половцев это войско в декабре 1237 г. подошло к границам Руси.

Зимой 1237-1238 гг. монголы, во главе которых стоял хан Бату (Батый), взяли Рязань, Владимир, а затем массы конных войск двинулись по руслам замерзших рек на Углич, Кострому и Тверь. Войска быстро собирались в нужном месте для нанесения главного удара и в считанные дни брали укрепленные города с помощью массированного применения осадной техники. Такая тактика не дала великому князю времени для сбора сил и позволила татарам по отдельности громить спешно собранные полки; в битве на р. Сити 4 марта 1238 г. погиб великий князь Юрий Всеволодович. Хотя князь был извещен о приближающемся войске, за несколько месяцев отправить в другие княжества посольства, договориться о совместных действиях и собрать обученную армию с единым командованием было нереально. Как раз накануне вторжения, в 1235 г., князья Южной Руси затеяли очередную усобицу, и Киев несколько раз переходил из рук в руки. К тому же русские князья не представляли себе, с каким противником им придется столкнуться: они привыкли отражать половецкие набеги, не опасные для укрепленных городов.

Затем в 1239-1240 гг. армия хана Бату прошла по Южной и Юго-Западной Руси, после чего через Польшу, Чехию и Венгрию отправилась на завоевание Европы. Несмотря на желание Бату утвердиться в Венгрии, завоеватели не могли удержать занятые ими земли: сказались и потери, и непривычная горная местность, и явный недостаток сил. В 1242 г. хан привел свое войско из Хорватии в приволжские степи, где и был основан новый улус империи Чингисидов — Золотая Орда.

В то же время конфликты русских с соседями начались и на западе. Продвижение новгородцев в Карелию и Финляндию привело к их столкновению со шведами. На земли южной и центральной Финляндии новгородцы периодически посылали за данью военные дружины, а в состав русской знати входили представители местной племенной верхушки — боярин Микула Чудин и тысяцкий Семен Емин. В 1187 г. карелы с помощью новгородцев разграбили крупный шведский город Сигтуну.

Собственных крепостей русские, однако, не строили и христианство не навязывали. Шведы повели себя иначе: с середины XII в. их морские экспедиции превратились в организованные государственные мероприятия — крестовые походы против язычников. Шведские отряды не только получали дань, но и колонизировали местные земли: строили там крепости, вводили свои административные порядки и церковное устройство.

Укрепившись на севере Финляндии, шведы в начале XIII в. предприняли наступление на юг, на земли карел и берега Невы. В 1240 г. шурин шведского короля Эрика Биргер возглавил очередной поход, в ходе которого произошла битва новгородцев и шведов на реке Неве. В этом сражении войска Биргера были разгромлены новгородцами под командованием молодого князя Александра Ярославича, отныне прозванного Невским. Однако шведы, несмотря на невское поражение, к середине XIII в. покорили Финляндию и в конце столетия приступили к завоеванию Карелии: поставили крепости Выборг на берегу Финского залива (1293 г.) и Ландскруну на Неве (1300 г.). В ответ новгородцы разорили Ландскруну. Только Ореховский мир 1323 г. разграничил владения Новгорода и Швеции и до XVI в. обеспечил относительный мир на Севере.

В начале XIII в. в Прибалтике на границах западных русских земель — Новгорода, Пскова и Полоцка появились новые соседи — немецкие миссионеры и колонисты. В эпоху крестовых походов возникли военно-духовные организации — рыцарские ордена. После основания в 1201 г. прибывшими из Германии миссионерами и рыцарями Риги в Прибалтике появилось подчиненное римскому папе епископство и рыцарский орден меченосцев. Другой немецкий орден — Тевтонский — в 1226 г. перебрался из Палестины на нижнюю Вислу и стал наступать на земли язычников-литовцев и родственных им пруссов с запада. В ходе постоянных войн он создал свое государство между Вислой и Неманом (позднее — Восточная Пруссия).

Орден меченосцев, или «Братство воинов христовых», после разгрома литовцами в 1237 г. был преобразован в «отделение» Тевтонского ордена и стал называться Ливонским орденом. Во главе ордена стоял пожизненно избираемый магистр; полноправные члены ордена — «братья» — насчитывали в XIII в. 150-200 человек, позднее — до 400. Кроме рыцарей, в состав ордена входили священники и «полубратья»: ремесленники, клерки, слуги. К началу XV в. общее количество войска составляло 4 тыс. рыцарей и кнехтов-пехотинцев.

В XIII в. силы ордена постепенно продвигались на восток в современную Эстонию, земли ливов, латгалов, земгалов и куршей (современную Латвию) и на юг в языческую Литву. Завоеванные территории делились на провинции во главе с комтурами и фогтами, находившимися в укрепленных замках, а местное население подвергалось христианизации. После двадцатилетней борьбы местные племена были покорены завоевателями, и их экспансия вошла в столкновение с интересами Новгорода и Полоцкого княжества, также собиравших дань с ливов и эстов. В 1224 г. была взята русская крепость Юрьев (немецкий Дерпт, ныне эстонский город Тарту). В 1219 г. датские войска захватили северную Эстонию и основали город и крепость Ревель (Таллинн).

Немецкое освоение Прибалтики прервало процесс формирования на этой территории собственной государственности. Эти земли стали яблоком раздора между соседями — Швецией, Польшей, Россией. Однако отношения с немцами не ограничивались только военными действиями. Войны завершались миром и восстановлением торговых отношений. В них были заинтересованы богатые прибалтийские города, входившие в Ганзейский союз, да и сам Тевтонский орден имел торговые отношения с Новгородом: его агенты скупали здесь в массовом количестве беличьи меха для продажи во Фландрии.

Немецкая Ливония (на территории нынешних Латвии и Эстонии) представляла собой средневековую федерацию Ливонского ордена, Рижского, Дерптского и Эзельского епископств и самостоятельных городов, входивших в Ганзейский союз. Члены этой торговой федерации североевропейских городов далеко не всегда проводили согласованную с орденами политику. Города Прибалтики уже в XIII в. заключали договоры о торговле со Смоленском, Полоцком, Новгородом, в которых указывалось, что если рыцари начинают войну, то «немецкому купцу дела до этого нет».

Римские папы Гонорий III и Григорий IX в посланиях к «королям Руси» 1227 и 1231 гг. призывали их перейти «к преданности и повиновению апостольскому престолу». В политической борьбе русских земель и княжеств противостоящие друг другу группировки обращались к соседям. В 1228 г. с орденом заключили союз псковичи против Новгорода. В 1213 г. туда бежал изгнанный из Пскова князь Владимир Мстиславич; позднее он помогал рижскому епископу в борьбе с Полоцком и даже стал фогтом одного из орденских замков. В Ливонии же оказались его сын Ярослав и новгородский тысяцкий Борис Негочевич со своими сторонниками. Псковские воины вместе с немецкими рыцарями ходили в походы против язычников-литовцев; те, в свою очередь, совершали в XIII в. набеги на земли Полоцка, Новгорода и Смоленска.

По-видимому, какую-то часть новгородской знати, заинтересованную в прибалтийской торговле, порядки феодальной ливонской конфедерации привлекали больше, чем властная рука владимирского князя Ярослава Всеволодовича и его сына Александра, которого они после невской победы изгнали из города. В 1240 г. немцы вместе с княземЯрославом Владимировичем захватили Изборск. Им открыли ворота и власти Пскова, поскольку «перевет держаче с немцы пльсковичи».

Военная угроза и опасность народного возмущения заставили правителей Новгорода вновь призвать Александра Ярославича. Он отвоевал Псков и разгромил силы ордена в апреле 1242 г. на льду Чудского озера. Экспансия в новгородские пределы была остановлена, но борьба за сферы влияния в Прибалтике продолжалась и после Ледового побоища. В 1256 г. Александр Невский с новгородцами совершили поход в Финляндию; в 1262 г. новгородцы взяли Дерпт, а в 1268 г. поход новгородцев против датских владений в Эстонии закончился кровопролитным сражением под Раковором.

В XIII-XV вв. Новгород и Псков не раз вели войны: за 125 лет (1348-1462 гг.) новгородские и псковские летописи упоминают о 54 военных конфликтах с Ливонской конфедерацией и Швецией. В 1269, 1300, 1348, 1368 гг. псковичи отбрасывали орденское войско от стен города; нередко они били рыцарей на их территории; случалось, терпели и поражения; в 1407 г. в битве «на Лозговичском поле» они потеряли трех посадников, многих бояр и воинов — всего около 700 человек. Однако большинство конфликтов носили характер пограничных столкновений из-за спорных территорий. Тем не менее западная граница в целом оставалась устойчивой.

Образование Золотой Орды. Русь и Орда.

Расцвет Золотой Орды приходится на правление хана Узбека (1318-1342 гг.). Его государство простиралось от Дуная до Алтая; на юге границей был Кавказ, на Севере — районы Центральной России (Курск, Тула и Калуга), где местное население управлялось татарской администрацией. Держава делилась на четыре улуса (Хорезм, Сарай, Крым, Дешт-и-Кипчак) и десятки провинций во главе с «темниками».

Центром Золотой Орды было Нижнее Поволжье, где при Батые столицей стал Сарай-Бату (близ современной Астрахани), в первой половине XIV в. столица перенесена в Сарай-Берке (основан ханом Берке, близ современного Волгограда). Экономической базой государства были процветавшие города (Азов, Старый Крым, Астрахань, Тюмень). Ордынцы гордились тем, что их города не имели стен — их оберегали многотысячная конница и бескрайние степи. В городах действовали водопровод и канализация, работали мастерские по изготовлению посуды и оружия, строились роскошные виллы ордынских вельмож с мозаичными панно и бассейнами. Развитое производство и торговля стимулировались устойчивой валютой — серебряным динаром. Золотая Орда оказалась на перекрестке торговых путей между Европой и Азией, и международная торговля приносила ей огромную выгоду. Степи пересекали обустроенные дороги с караван-сараями через каждые 30 км. Власть хана опиралась на 200-тысячное войско и централизованный государственный аппарат, где работали среднеазиатские чиновники.

Князь Даниил Галицкий и великий князь Владимирский Андрей Ярославич заключили в 1250-1251 гг. союз, направленный против Орды. По-другому строил отношения с Ордой брат Андрея, Александр Невский. В 1252 г. Александр обратился в Орду с жалобой на брата о невыплате хану «выхода и тамги». В результате последовал карательный поход («Неврюева рать»), войска Андрея были разбиты, и великим князем Владимирским стал Александр Невский (1252-1263 гг.).

При Александре Невском оформилась система экономических и политических мер, посредством которых Орда контролировала и эксплуатировала русские земли.

Летописи и акты XIII-XV вв. называют 14 видов различных даней и повинностей: «поплужное», торговая пошлина «тамга», корм татарским послам, «ям» — повоз, чрезвычайные «запросы» и др. Самым тяжелым среди них был ордынский «выход» — дань серебром, которую сначала брали на откуп мусульманские купцы. Регулярную выплату «выхода» обеспечивали проведенные в 1257-1259 гг. и в 1275 г. по всей монгольской империи переписи населения. В конце XIV в. с Московского княжества и великого княжества Владимирского «выход» составлял 5 тыс. руб., но размеры дани с Ростовского, Рязанского, Тверского, Смоленского и других княжеств неизвестны. После похода Тохтамыша летописец указал под 1384 г.: «Бысть великая дань тяжкаа по всему княжению великому, всякому без отъдатка, со всякие деревни по полтине». Получается, что маленькая средневековая деревня должна была отдать Орде примерно две тонны зерна.

Все русские князья утратили свой суверенитет: с 1243 г. получение ими княжеского стола зависело от воли хана, подтверждавшейся выдачей им ярлыка на княжение. По призыву хана князья должны были участвовать со своими войсками в ордынских походах на Польшу, Литву и Северный Кавказ. Получивший в Орде ярлык на великое княжение Владимирское князь прибавлял (временно) к своим владениям обширную территорию великого княжества (Владимир, Переславль-Залесский, Кострома, Нижний Новгород, Вологда) и становился новгородским князем. Таким образом, избранник оказывался самым сильным среди прочих князей, чтобы поддерживать порядок, прекращать усобицы и обеспечивать поступление дани. Но как только такой князь становился слишком сильным, ярлык на великое княжение у него отбирался и передавался сопернику, что гарантировало раздоры среди князей и их борьбу за ярлык при ханском дворе.

Для контроля и информации о положении на Руси в крупных городах оставались доверенные лица хана — баскаки, которые наблюдали за сбором дани и деятельностью князей. Периодически из Орды наведывались на Русь «сильные послы» с вооруженными отрядами, которых необходимо было обеспечивать подводами и всем необходимым («татарский проезд» и «татарский ям»). В случае неповиновения следовали карательные экспедиции («Неврюева рать» в 1252, «Дюденева рать» в 1293, поход на Тверь в 1327 г. и др.). По мере упрочения господства Орды сбор дани переходил из рук откупщиков к самим князьям, а карательные походы сменялись репрессиями против отдельных князей (казнь Михаила (1318 г.) и Александра (1339 г.) Тверских, Ивана Рязанского (1327 г.), Федора Стародубского (1330 г.)).

Что же касается последствий татарского ига, то можно говорить о непосредственном и опосредованном влиянии ордынского господства.

Первое включает в себя прежде всего разорение: археологические исследования свидетельствуют о погроме 49 городов. Смерть или угон в рабство нескольких десятков мастеров приводили к утрате секретов и исчезновению самого производства. Вещи той поры свидетельствуют об огрублении ремесленной техники, исчезновении ряда ремесленных технологий (мозаики, перегородчатой эмали, зерни). Сокращение производства и торговли привело к ослаблению торговых связей, уменьшению импорта. Из обихода исчезли шиферные пряслица, сердоликовые бусы, амфоры-корчаги.

На Черниговщине к концу XIII в. сохранилось всего лишь 2 % селищ домонгольской поры. Население лесостепной полосы частично было уничтожено или покидало свои жилища и пашни, находившиеся в опасной близости от ордынских набегов. На треть сократилось население даже далекой от степи Смоленщины. Людские потери, в том числе количество угнанных рабов и ремесленников, очевидно, учесть невозможно. Многочисленные жилища русских «переселенцев»-ремесленников (тесные землянки с русской керамикой и нательными крестиками и даже целые «общежития» рабов) выявили раскопки в ордынских городах Булгаре и Сарае. Излишки рабочей силы продавались на рабских рынках Крыма и Кавказа. Оттуда рабов, в том числе и русских, продавали в Египет и страны Западной Европы.

Применительно к опосредованному влиянию ига можно говорить о создании условий, на протяжении столетий тормозивших или деформировавших развитие экономики и социальной структуры. Регулярные поборы выкачивали из страны средства, которые при иных условиях могли быть вложены в развитие собственной экономики и культуры — в то самое время, когда в Западной Европе появлялись первые мануфактуры, банки, биржи, возникали торговые компании и ассоциации.

Тяжелым последствием ига было ослабление русских городов, а ведь именно средневековые города являлись очагами новых форм экономики, социального строя и культуры. К XV в. исчезают вечевые собрания в городах, а по мере объединения страны все города становятся «государевыми», и управляют ими назначаемые из Москвы наместники.

Истребление в ходе завоевания знати — князей и дружинников — прервало процесс складывания основных ячеек феодального общества — боярских вотчин. Возрождение их в XIV в. происходило уже в новых условиях в результате княжеских раздач. Сами же владения могли быть легко отобраны, т.е. меняли хозяев; с конца XV в. московские князья начали проводить массовые переселения своих слуг. Так же легко могли потерять престол и князья, ставшие данниками хана. Вместо прежней дружины появился княжий «двор», а вассально-договорные отношения со слугами постепенно заменялись иными — по принципу «полновластный государь — бесправный холоп».

Наконец, политическое господство Орды стимулировало раздробленность; так, по распоряжению хана Узбека в 1341 г. выделилось (для ослабления Москвы) великое княжество Нижегородское; в 1328 г. разделилось надвое великое княжение Владимирское.

Ослабли контакты Руси с другими странами, сузился горизонт русских летописцев. Ордынское иго означало не только материальные тяготы; оно произвело сдвиг в традиционном укладе жизни и отменило привычные морально-правовые нормы. Князья северо-восточных земель после смерти Александра Невского вели почти беспрерывную борьбу за великокняжеский престол. Летописи и литературные произведения тех лет содержат немало примеров произвола и преступлений боровшихся за ярлыки князей, «несытовства имения» их слуг и подручных. «Ненависть на другы» сочеталась с сознанием собственной беззащитности; летописец с горечью записывал свои впечатления от творившейся вокруг несправедливости: «И бяше видети дело стыдно велми страшно, и хлеб в уста не идет от страха».

Образование Великого княжества Литовского. Русские земли в составе Великого княжества Литовского.

Сведения о литовских племенах и их вождях появляются в немецких и польских источниках начиная с Х в. В середине ХIII в. князь Миндовг сумел объединить литовские племенные союзы под своей властью. В борьбе с Тевтонским орденом Миндовг то принимал от римского папы королевский титул, то искал союза против крестоносцев с Александром Невским. Не знавшая татарского ига Литва расширяла свою территорию за счет ослабевших западнорусских княжеств и уже в XIII в. представляла собой балто-славянское государство, включавшее в себя западные земли нынешней Белоруссии.

Это было раннесредневековое государство; определять его как «русское» или «литовское» значило бы применять современные понятия об этничности по отношению к другой эпохе, в которой термин «русский» чаще всего означал религиозную принадлежность. В то же время источники XV-XVI вв. свидетельствуют о том, что восточные славяне в границах Польши и Литвы считали себя единой этнической общностью — «русским» народом, «русскими», или «русинами», но при этом не отождествляли себя с «московитами».

В XIV в. литовские князья Гедимин (1316-1341 гг.) и Ольгерд (1345-1377 гг.) создали державу, в состав которой вошли Полоцк, Витебск, Минск, Гродно, Брест, Туров, Волынь, Брянск. В 1358 г. послы Ольгерда заявили тевтонским рыцарям, что «вся Русь должна принадлежать Литве». Ольгерд первым выступил и против Орды: в 1362 г. он разгромил татар при Синих Водах и закрепил за Литвой Киев и Чернигов. Но в это же время «собирать» земли стали московские князья. Так к середине XIV в. сложились два центра, претендовавшие на объединение древнерусских земель: Москва и Вильно (основан в 1323 г.). Конфликт между ними был неизбежен, тем более что в союзе с Литвой выступали соперники Москвы — тверские князья; перейти «под руку» Литовского государства порой стремились и новгородские бояре. В 1368-1372 гг. Ольгерд в союзе с Тверью совершил три похода на Москву; но силы соперников были примерно равны, и договор 1372 г. разделил «сферы влияния».

После победы на Куликовом поле Дмитрий Донской склонил молодого литовского князя Ягайло к заключению династического союза. Ягайло должен был жениться на дочери Дмитрия Донского и принять вместе со своими подданными православие (Литва оставалась последним языческим государством в Европе). Был составлен даже проект договора. Но Дмитрий Донской не смог противостоять хану Тохтамышу: в 1382 г. Москва была разорена и вновь стала платить дань Орде. Союз с несостоявшимся тестем перестал быть привлекательным для Ягайло; уния же с соседней Польшей давала ему королевскую корону и реальную помощь в борьбе с сильным противником на западе — Тевтонским орденом.

Ягайло женился не на московской княжне, а на польской королеве Ядвиге и принял крещение не из Москвы, а из Рима; он стал королем Владиславом и основателем новой династии на польско-литовском престоле. Вместо московского союза состоялась Кревская уния 1385 г. между Литвой и Польским королевством, на столетия определившая развитие соседа и соперника Москвы. С этого времени история Литвы тесно связана с историей Польши: в XIV-XVI вв. эти государства были объединены личной унией (у них был один глава из династии потомков Ягайло — Ягеллонов).

При великом князе Витовте (1392-1430 гг.) княжество вступает в период своего наивысшего расцвета. В союзе с двоюродным братом Ягайло — Владиславом — Витовт разгромил Тевтонский орден при Грюнвальде (1410 г.), присоединил Смоленскую землю (1404 г.) и княжества в верховьях Оки. Витовт сажал своих ставленников на ордынский престол. Огромную дань-откуп платили ему Псков и Новгород, а московский князь Василий Дмитриевич женился на его дочери и называл Витовта «отцом», что по тогдашнему феодальному этикету означало признание вассальной зависимости. Тогда земли Великого княжества простирались от Балтийского моря до Черного, а восточная граница проходила под Можайском и Калугой.

После смерти бездетного Витовта в великом княжестве начались усобицы. Занявший престолы Польши и Литвы младший сын Ягайло король Казимир и его дети потеряли интерес к общерусской программе Ольгерда. Эту задачу «перехватил» московский великий князь Иван III: уже в 1478 г. он заявил о «возвращении» бывших древнерусских земель — Полоцка, Витебска, Смоленска. На его стороне оставалась церковь, так как резиденцией общерусского митрополита была Москва. Литовские князья не раз (в 1317, 1354, 1415 гг.) пытались поставить «своего» митрополита для земель Великого княжества, но в Константинополе не были заинтересованы в разделении влиятельной и богатой митрополии.

Великое княжество Литовское в результате двух больших войн 1487-1494 и 1500-1503 гг. потеряло треть территории и признало за Иваном III титул «государя всея Руси». К России были присоединены Вязьма, черниговские и новгород-северские земли (Чернигов, Новгород-Северский, Брянск, Стародуб, Гомель). После трех походов в 1514 г. был отвоеван Смоленск, ставший главной крепостью на западной границе России.

Однако во время третьей по счету войны 1512-1522 гг. силы противников оказались примерно равными, а население Великого княжества Литовского больше не изъявляло желания присоединяться к Москве. Граница стабилизировалась, но на протяжении всего XVI в. череда войн с Польско-Литовским государством продолжалась.

На западных землях Руси объединение проходило иным, по сравнению с Московским государством, путем. Включая в свой состав более развитые, чем коренная Литва, земли, великие князья сохраняли их автономию: «Старины не рушаем, новины не вводим». Некоторые князья Рюриковичи (Друцкие, Воротынские, Одоевские) долгое время сохраняли свои владения. Другие земли, входя в состав Литовского государства, получали от великого князя грамоты — «привилеи»: их жители могли требовать смены наместника; великий князь обязывался не «вступать» в права православной церкви, не переселять местных бояр, не раздавать земельных владений выходцам из других мест, не пересматривать принятых местными судами решений. До XVI в. на славянских землях великого княжества действовали правовые нормы, восходившие к «Русской Правде».

В XIV-XVI вв. Литва представляла собой своеобразную федерацию земель и княжеств под властью великих князей — потомков Гедимина. Многоэтничный характер державы отражало ее официальное название: Великое княжество Литовское и Русское. Его официальным языком был русский (можно назвать его старобелорусским или староукраинским — большой разницы между ними до начала XVII в. нет): на нем составлялись законы и акты велико-княжеской канцелярии. В Северо-Восточной Руси процесс «собирания земель» шел дольше и труднее, зато и степень унификации бывших самостоятельных княжеств была выше. В московской державе медленно, но верно складывалась система военно-служилой государственности, где все более или менее знатные подданные должны были нести пожизненную и безусловную службу своим государям, а попытки отстоять свои права стали считаться «изменой».

В Литве взаимоотношения власти и подданных были иными. Образцом для восприятия социального устройства и государственных порядков стала союзная Польша. Нуждавшиеся в поддержке польской знати Ягайло и его потомки вынуждены были даровать ей все новые привилегии, а затем распространять их и на своих литовских подданных. К тому же Ягеллоны вели активную внешнюю политику и пытались — порой успешно — овладеть чешской и венгерской коронами. Но за это также надо было платить отправлявшемуся в походы рыцарству.

Запрещение православным князьям и боярам занимать высшие государственные должности вызвало сопротивление, и привилеи 1432-1434 гг. уравняли их в правах с католиками и провозгласили неприкосновенность вотчин и их владельцев от репрессий без суда. Привилей 1447 г. освобождал всех зависимых крестьян от натуральных и денежных податей в пользу государства и предоставил землевладельцам право суда над своими крестьянами. Тем самым государь терял право вмешиваться во взаимоотношения вотчинников с их подданными, тогда как в Московской Руси государство ограничивало судебные права феодалов.

В XVI в. наметилось общеевропейское «разделение труда»: регионы с развитой промышленностью (Фландрия, Нидерланды, Англия, Южная Германия, север Италии) требовали все больше сырья и продуктов сельского хозяйства, поставщиком которых становились страны Восточной Европы. Землевладельцы преобразовывали свои владения в плантации, ориентированные на производство как можно большего количества продукции на продажу. Такие имения — «фольварки» требовали массового применения барщинного труда, а вместе с ним и крепостнических порядков.

По Литовскому статуту (своду законов великого княжества) 1588 г. за крестьянами сохранялось только право владения движимым имущест вом, необходимым для выполнения повинностей с земельных наделов, находившихся в их пользовании. «Человек вольный», осевший на земле феодала и проживший на новом месте 10 лет, мог уйти, только откупившись значительной суммой. Закон, принятый сеймом в 1573 г., давал панам право карать крестьян по своему усмотрению вплоть до смертной казни. Шляхтич имел также привилегию «пропинации» — право на производство и продажу пива и водки в пределах своих владений.

Великого князя Литовского окружала знать: князья — Рюриковичи и Гедиминовичи, паны или крупные землевладельцы литовского и русского происхождения (Радзивиллы, Сапеги, Воловичи), выводившие на войну сотни слуг и занимавшие виднейшие посты при дворе и в управлении. В языческой Литве в условиях постоянной войны с Тевтонским орденом долго сохранялось свободное крестьянство, обязанное нести военную службу. Однако в XV в. раздача земель и крестьян привела к образованию слоя землевладельцев — «бояр-шляхты», обязанных великому князю военной службой.

Литовский статут закреплял все права шляхты, полученные ими за 150 лет: пожалованные земли объявлялись их частной собственностью, они могли свободно переходить на службу к панам, уезжать за границу, не подвергались аресту без решения суда; на собраниях-сеймиках решался вопрос о платеже государственных налогов, от которых шляхетские владения были освобождены.

Городов в Литве было немного; для их развития князья, как и в Польше, приглашали иноземцев — немцев и евреев,получавших особые привилегии. В XIV-XV вв. Вильно, Ковно, Брест, Полоцк, Львов, Минск, Киев, Владимир-Волынский и другие города получили «магдебургское право» — городское самоуправление: горожане-«мещане» избирали советников, ведавших городскими доходами и расходами, и двух «бурмистров» — католика и православного, судивших горожан вместе с великокняжеским наместником. С XV в. в городах появляются ремесленные цехи, права которых закрепляются в специальных уставах.

В Польше и Литве не сложился аппарат центрального управления, подобный системе приказов в Москве. При дворе великого князя состояли должностные лица, но государственных учреждений и слоя бюрократии не было. Подскарбий земский хранил и расходовал деньги, но не собирал налоги; гетман командовал шляхетским ополчением, когда оно собиралось; постоянная армия короля и великого князя насчитывала в XVI в. примерно 5 тыс. наемных солдат. Единственным постоянным органом была великокняжеская канцелярия, где велась дипломатическая переписка и хранился архив — «Литовская метрика».

С 1492 г. великий князь должен был согласовывать свои действия с Радой панов, в состав которой входили епископы, воеводы и наместники из числа крупнейших магнатов. Рада управляла страной в отсутствие князя, контролировала все земельные пожалования, расходы и внешнюю политику. Третьим элементом в этой системе стал Сейм — высший законодательный орган Великого княжества. С 1507 г. он созывался постоянно; в его компетенцию входило принятие законов, решений о сборе налогов для князя и созыве шляхетского ополчения. В 1566 г. Сейм постановил: никакое изменение в законах невозможно без его одобрения. В отличие от сословно-представительных учреждений других европейских стран, в Сейме была представлена только шляхта. Ее депутаты избирались по воеводствам и поветам местными сеймиками и должны были отстаивать на Сейме наказы своих избирателей. На сеймиках шляхта каждого повета обсуждала свои сословные дела и выбирала членов местного суда.

К концу XVI в. польское влияние способствовало изменению традиционных общественных структур и институтов великого княжества. Параллельно формировались различия в характере политической культуры и в социальной психологии. В период серии русско-литовских войн в литовских источниках тамошние порядки начинают противопоставляться «жестокой тирании» московских князей. В соседней же России после бедствий Смуты смотрели на «литовских людей» и прочих «ляхов»-католиков уже как на главного врага, по сравнению с которым даже немец«лютор» выглядел более симпатичным.

Политическая элита Литвы и Москвы выработала свои исторические традиции и мифы о собственном прошлом. В литовских хрониках помещался рассказ о князе Палемоне, который с пятьюстами шляхтичами бежал от тирании Нерона на берега Балтики и покорил бывшие княжества Киевской державы. В сочинениях Ивана Грозного и московских дипломатических актах появилась теория о происхождении Рюриковичей от римского императора Августа. Гедимина же московское «Сказание о князьях Владимирских» называет бывшим княжеским конюхом, женившимся на вдове своего господина и незаконно захватившим власть над Западной Русью.

В 1569 г. в ходе Ливонской войны с Россией по Люблинской унии произошло объединение Польши и Великого княжества Литовского в единую Речь Посполитую (Rzecz Pospolita — польский перевод латинского выражения res publica) с общими сенатом и Сеймом; вводились единые денежная и налоговая системы. Однако Литва сохранила автономию: свое право и суд, администрацию, войско, казну и официальный «русский» язык. В 1572 г. после пресечения династии Ягеллонов Речь Посполитая превратилась в своеобразную республику с выборным королем во главе.

Верховным законодательным органом стал шляхетский Сейм. Только Сейм принимал и изменял законы страны, устанавливал налоги, созывал дворянское ополчение, заключал мирные договоры и союзы. На Сейме вершился суд по особо важным делам под председательством короля. Сейму принадлежало право помилования и амнистии.

Деятельность короля контролировали сенаторы. Сам же король, вступая на престол по воле и выбору шляхты, торжественно отказывался от наследственности трона, обязывался не объявлять войну и не заключать мир без Сената, не созывать ополчения без согласия Сейма. Гарантией и «зеницей вольности» считалось право шляхты отказать королю в повиновении, если тот не будет соблюдать ее права и привилегии. В таком случае недовольные создавали конфедерацию и начинали «законный» мятеж против своего государя.

Конец XVI — первая половина XVII в. стали временем наивысшего подъема шляхетской республики: на короткое время она стала великой державой Восточной Европы. Во время Смуты польские войска заняли Москву от имени сына своего короля — принца Владислава, которого московские бояре признали в 1610 г. новым государем России. От России Речь Посполитая возвратила Смоленск и Чернигово-Северские земли и сумела отстоять их в Смоленской войне (1632-1634 гг.). Польша стала главной житницей Европы. Зерно отправлялось вниз по Висле до Гданьска, а оттуда по Балтийскому морю в Голландию; далее хлеб развозили по всей Западной Европе. Из южных земель громадные стада скота перегоняли в Германию и Италию. Но расцвет державы оказался недолгим.

Вывозивший зерно землевладелец был заинтересован в максимальной свободе торговли. Законы снижали экспортные пошлины и одновременно открывали доступ иноземным товарам в ущерб собственным производителям и купцам. Шляхта добилась лишения горожан права голоса в Сейме. Самостоятельность городов подрывали принадлежавшие шляхтичам городские дворы и даже целые кварталы, не подчинявшиеся городским законам и администрации. Наступление католической церкви привело к вытеснению православных мещан из городских учреждений и судов и даже к ограничению их количества; города становились для украинских и белорусских крестьян все более «чужой» территорией. В городской жизни начался застой.

После Люблинской унии 1569 г. Польша присоединила большинство украинских земель великого княжества. Здесь создавались огромные владения-латифундии магнатов Замойских, Жолкевских, Калиновских, Конецпольских, Потоцких, Вишневецких. Вслед за магнатами и шляхтой шло католическое духовенство. На Украине и в Белоруссии оно в проповедях и на диспутах обличало «заблуждения» и отсталость православных. Иезуит Петр Скарга доказывал, что положение православия безнадежно, а единственный выход для его последователей — воссоединение с Римом. При поддержке королевской власти была осуществлена Брестская уния 1596 г. — союз православной и католической церквей на территории Речи Посполитой на условии признания православными католических догматов и верховной власти Римского Папы при сохранении православной церковью богослужения на славянских языках и обрядов. Власти закрывали православные церкви, а отказывавшихся присоединиться к унии священников изгоняли из приходов. Только в 1620 г. под давлением украинского мещанства и казачества параллельно с униатской была восстановлена православная иерархия с митрополией в Киеве, юридически зависимая от константинопольского патриарха.

С другой стороны, привилегии шляхты, блеск ее образованности и культуры привлекали православных дворян: началось отречение украинской и белорусской знати от веры отцов и переход в католичество. Вместе с новой верой перенимались и новый язык, и новая культура, что навсегда отчуждало «панов» от «быдла». В XVII в. при составлении документов выходят из употребления старобелорусский язык и кириллица. Этот процесс привел к ликвидации украинской и белорусской национальной элиты в начале Нового времени, когда в Европе шло становление национальных государств.

«Республиканская» модель государственного устройства обеспечила шляхте широкие возможности для политического развития и экономического господства на базе крепостного права. «Привилеи» сохраняли местное своеобразие, а широкое самоуправление охраняло шляхетские права и от короля, и от мужиков: в Польше и Литве не было ни опричнины, ни крестьянских войн. Можно сказать, что было создано своего рода правовое государство; однако его полноправными гражданами были лишь шляхтичи, владевшие собственным имением.

Тем не менее уже в XVII в. «златая вольность» обернулась параличом государственной власти. Именно тогда стал действовать знаменитый принцип «liberum veto» — единогласного голосования при принятии каждого нового закона в Сейме; отклонение хотя бы одного из решений приводило к тому, что все уже принятые «конституции» данного сейма не могли вступить в силу. «Сорвать» сейм мог любой недовольный или подкупленный магнатом либо иностранным дипломатом шляхтич. Таким образом были распущены либо сорваны 53 сессии Сейма (около 40 % всех сеймов) Речи Посполитой.

Государство распадалось на воеводства и поветы, в каждом из которых шляхта отстаивала свои групповые интересы. Равенство «панов-братьев» на деле привело к всевластию магнатов, занимавших высшие государственные должности. Владения таких магнатов, как литовские Радзивиллы, с десятками городов и сотнями сел, размерами сравнимы с современными европейскими государствами вроде Бельгии. Их владельцы содержали частные армии, которые по численности и оснащению превосходили войска короны. На другом полюсе находилась масса бедной шляхты, гордящиейся своим происхождением и правами.

И магнаты, и шляхтичи были убеждены, что бессилие государства служит гарантией сохранения его существования. Поэтому и те, и другие бдительно следили, чтобы не произошло усиление власти короля. В середине XVII в. королевская армия насчитывала максимум 26 тыс. солдат, а созданный королем Владиславом IV (1633-1648 гг.) флот из-за отсутствия средств пришлось продать. В условиях, когда соседние государства превратились в централизованные монархии, шляхетская республика с ее анархической «златой вольностью» и отсутствием действенной центральной власти, финансовой системы и регулярной армии оказалась неконкурентоспособной.

Вам может также понравиться...

Добавить комментарий

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.